Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

В Париже, в Музее Инвалидов, началась довольно необычная реставрация. Два таксидермиста несколько недель подряд будут работать над чучелом боевого скакуна Наполеона Бонапарта.

За свою жизнь завоеватель Европы успел сменить не одну сотню коней, но в историю попали лишь несколько. Любимую лошадь Наполеона звали Маренго , скелет этого жеребца выставлен в Лондонском национальном музее армии. Визирь , второй конь Наполеона, удостоившийся места в музее, выставлен в доме Инвалидов.

Все знают Визиря, не зная его. Именно этого невысокого серого жеребца, под седлом у Наполеона, мы видим на большинстве картин Первой империи. Визирь стал единственным из императорских скакунов, превращенным в чучело. С тех пор смена владельцев, стран и разрушительное действие времени привели его в жалкое состояние. Недавно начались реставрационные работы, которые вернут Визирю былое великолепие.

Этого арабского жеребца подарил султан Османской империи Селим третий в 1802 году, когда Наполеон был всего лишь первым консулом. После пятилетней выездки невысокий конь, рост которого в холке составлял лишь 1,35 м, был помечен тавром с украшенной короной буквой «N» и стал одной из любимых лошадей Наполеона.

Визирь пробыл на службе императора в течение всех его лет правления, он сопровождал его во время битвы при Иене против Пруссии и в битве при Эйлау против русских. Верный конь отправился с Наполеоном в первую ссылку на остров Эльба в 1814 году.

Историки расходятся в версиях о дальнейшей судьбе Визиря. Некоторые говорят, что скакун оставался с Наполеоном на Эльбе до самой смерти хозяина, другие - что Визирь попал в чужие руки и благополучно жил во Франции до очень преклонного для лошади возраста 33 лет. После смерти Визиря в 1826 году его немедленно превратили в чучело, история которого не менее занимательна, чем его боевые подвиги.

Инициатором такой мумификации стал Леон де Шанлер , в свое время служивший в императорских конюшнях. Будучи поклонником Наполеона, да еще и писателем, Леон де Шанлер издал в эпоху Реставрации книгу под названием «История лошади Наполеона», просто взбесившую Карла Х.

Опасаясь, что гонения на бывшего императора распространятся и на его лошадь, Месье Шанлер продает чучело англичанину Уильяму Кларку, который, в свою очередь, контрабандой и с большими приключениями перевозит Визиря в Англию в 1839 году. Там чучело выставляется для всеобщего обозрения в Музее естественной истории Манчестера. Вернуть Визиря домой во Францию удалось только при Наполеоне Втором. В течение тридцати лет чучело хранилось в подвале Лувра, прежде чем в 1905 г. поступило в собрание музея Армии в Доме Инвалидов.

Реставратор Джак Тини работает над чучелом Визиря (AFP)

Именно здесь, в нескольких шагах от могилы, где покоится его знаменитый хозяин, Визирь стоит уже более века. Но время сделало свою черную работу, и чучело стало буквально разваливаться на части. Теперь им займутся реставраторы Ивелин Юге и Джек Тини, специализирующиеся на таксидермии.

Визиря обеспылят, подвергнут регидратации, заново окрасят, а затем поместят в новую климатизированную витрину, которая защитит Визиря от высыхания. Такая долгая и тщательная работа стала возможной благодаря щедрости интернет-пользователей: в мае 2016 года Музей Армии через свой интернет-сайт обратился за помощью. В акции по спасению коня Наполеона приняло участие более 270 человек, которые профинансировали проект стоимостью в 20 тысяч евро.

Вятка - родина слонов

Любимым конем Наполеона был жеребец вятской породы

О бесславном для французов окончании кампании 1812 года знают все. Однако, немногим известно, что некоторые дивиденды эта война Наполеону все же принесла. Самым главным плюсом, как считают европейские ученые, был вывоз во Францию знаменитого жеребца вятской породы Савраски-IV. Вятская порода была выведена в XVI веке путем сложного скрещивания лошадей гольдштинской, английской и буденновской пород. Вятские кони славились повышенной выносливостью, великолепной резвостью и утонченной грацией. Самым известным жеребцом этой породы в начале XIX века являлся Савраска-IV (от Савраски-III и Апробации), принадлежавший известному сахарному магнату Петру Двоеглазову. К нач алу 1812 года Савраска-IV выиграл множество скачек, в том числе Дерби 1810 года и Приз Товарищества Коннозаводчиковъ дважды. К сожалению, в период боевых действия 1812 года Двоеглазов не успел эвакуировать Савраску на восток и при взятии французами Москвы чемпион в качестве бесценного трофея достался Наполеону. Бонапарт, как известно, являлся знатоком коннозаводства и большим ценителем высокопродных лошадей. Он души не чаял в своем новом любимце - чистил два раза в день, заплетал гриву в косы, кормил морковкой и дефицитным кубинским сахаром. Как утверждают французские историки культуры, коня для знаменитой бронзовой статуи Наполеона в Руане официальный скульптор императора Франциск-Жозеф Босио лепил именно с вятского жеребца. Несколько лет Савраска триумфально выступал на скаковых дорожках Европы. Газета «El Figaro» писала в те годы: «Несомненно, этот жеребец вятской породы является жемчужиной Эпсомского ипподрома, усладой для знатоков, лучиком солнца, осветившим Париж из далекой Вятки». После окончания скаковой карьеры Савраска использовался в качестве производителя, его потомство не уступало отцу по спортивным результатам, лош ади этой линии считались элитными и стоили баснословных денег.
Возвратились потомки знаменитого жеребца на историческую родину полвека назад - в 1958 году на Международном Форуме коннозаводчиков в Нанси Кировской госконюшней был прибретен жеребец вятской породы Антуан де Виль. Несмотря на высокую стоимость (оплатили покупку опционом на поставку 20 тонн свеклы урожая 1959 года), Антуан де Виль полностью оправдал вложенные в него средства: уже в стартовом сезоне он был вторым в Котельничском дерби, а в 1961 году завоевал Большой Приз Пижанки.
И до сих пор знаменитые вятские лошади радуют кировчан и гостей города, а самые удачливые даже могут прокатиться на потомках Савраски во время праздников и массовых гуляний.

Вячеслав Сыкчин,
независимый историк,
ипполог-краевед

Не так давно появилась новость о том, что найдено копыто любимого коня Наполеона, которое считалось утраченным на протяжении более 2 веков. И это послужило поводом вспомнить биографию самого Маренго – коня, на котором Наполеон Бонапарт участвовал в битве при Аустерлице. Тем более что судьба коня не менее интересна, чем судьба его знаменитого владельца.

Наполеон Бонапарт впервые увидел Маренго после завершения египетской кампании, в 1799 г. И хотя в конюшне императора числилось не менее полусотни серых арабских жеребцов, считается, что именно Маренго был под седлом Наполеона в битвах при Маренго (1800 г.), Аустерлице (1805 г.), Ауэрштедте и Йене (1806 г.), а также Ваграме (1809 г.) В Россию Бонапарт также вторгся, восседая на спине Маренго.

Битва при Ватерлоо в 1815 г. стала последней совместной битвой Наполеона и Маренго. Конь был ранен и достался британцам, а затем был переправлен в Англию как трофей. Арабский жеребец долгое время выставлялся для обозрения общественности, а затем, когда интерес публики к любимому коню Наполеона угас, новым хозяином Маренго стал офицер Уильям Ангерштейн.

Любимый конь Наполеона Маренго

Маренго прожил долгую даже по современным лошадиным меркам жизнь и умер в 1831 г., пережив знаменитого владельца на 10 лет.

Когда конь умер, 2 передних копыта пошли на изготовление табакерок, одна из которых стала украшением Сент-Джеймсского дворца, а вторая более 2 веков считалась утраченной. Но недавно пропавшее копыто любимого коня Наполеона Маренго обнаружилось в кухонном шкафу дома, принадлежавшего потомкам Уильями Ангерштейна, в Сомерсете. Реликвию передали в собственность лондонского Музея кавалерии.

Скелет любимого коня Наполеона Маренго хранится по сей день в Национальном музее армии (Лондон).

На фото: скелет любимого коня Наполеона Маренго в Лондонском музее

Лошади Императора (Les chevaux de Napoleon). По свидетельству историка Фредерика Массона (Louis-Claude-Frederic Masson) (1847-1923): «Наполеон был человеком, который в своей жизни большую часть дорог проделал на спине лошади» (l,Homme qui, en sa vie, a fait le plus de chemin sur le dos d,un cheval), и действительно, более 20 лет своей военной эпопеи в Европе, Африке и России, Наполеон провёл преимущественно верхом в седле. Вместе с тем, имеющий военную профессию артиллериста, он в 1784-1785 годах получил от господина д,Оверня (Monsieur d,Auvergne) несколько достаточно формальных уроков верховой езды в Парижской военной школе (Еcole militaire de Paris) и стал владельцем первой своей офицерской лошади во время осады мятежного Тулона (Toulon) в 1793 году; имя этой лошади не сохранилось, но известно, что она погибла в 1797 году при знаменитом переходе Аркольского моста (Pont d,Arcole), став первой из 18 лошадей, раненых или убитых под своим хозяином до отправления последнего на остров Святой Елены (Saint-Helene). Несмотря на репутацию плохого наездника, Император славился своей выносливостью и был способен длительное время двигаться галопом, оставляя позади офицеров своего штаба и даже всадников эскорта; из воспоминаний шефа эскадрона 7-го гусарского полка (7e Regiment de hussards) Даниеля-Жан-Жака-Виктора Дюпюи (Daniel-Jean-Jacques-Victor Dupuy) (1777-1857) о Польской кампании: «Между 8 и 9 часами вечера неожиданно прибыл Император, он спешился у дома старосты и попросил стакан воды. Затем велел привести лошадь офицера своей гвардии, проворно вскочил в седло и, продолжив путь галопом, в середине ночи явился в Варшаву, причём конные егеря охраны не успели к нему присоединиться». Императорские конюшни (Еcuries Impеriales), которыми с 1804 года вплоть до падения Империи руководил обер-шталмейстер генерал Коленкур (Armand-Augustin-Louis de Caulaincourt, Marquis de Caulaincourt, Comte de Vicence) (1772-1827), располагались в Париже (Paris), Сен-Клу (Saint¬Cloud), Медоне (Meudon), Вирофлэ (Viroflay) и пополнялись лошадьми с Императорских конных заводов (Des haras Imperiaux) Сен-Клу, Нормандии (Normandie), Лимузена (Limousin) и Великого герцогства Берг (Grand duche de Berg), причём Император отдавал предпочтение скакунам арабским (arabes), немецким (allemands), лимузенским (limousins), испанским (espagnols), персидским (persans) и не признавал баварских (bavarois) и бретонских (Bretons), которых считал излишне тяжеловестными. Помимо этого, Наполеон не любил лошадей белой масти, поскольку они служат отличной мишенью на поле битвы, между тем, лошади серой масти не такие яркие и обладают более покладистым характером. Для такого посредственного кавалериста, как их хозяин, лошади проходили специальную подготовку; по свидетельству первого камердинера Императора Наполеона I-го (Premier valet de chambre de l,Empereur) Луи-Констана Вери (Louis-Constant Wairy, dit Constant), известного как «Констан» (1778-1845): «Император садился на лошадь очень неизящно, и я думаю, он никогда бы не чувствовал себя на ней в полной безопасности, если бы в его распоряжение не доставляли только тех лошадей, которые были уже безупречно выезжены; но во избежание худшего принимались все меры предосторожности, и лошади, предназначенные для императора, должны были выдержать жестокое испытание, прежде чем добиться чести носить его на себе. Их тренировали выдерживать, не шелохнувшись, самые различные мучения: удары хлыстом по голове и ушам, барабанный бой и стрельбу из пистолетов, размахивание флагами перед глазами; к их ногам бросали тяжелые предметы, иногда даже овцу или свинью. От лошади требовалось, чтобы в момент самого быстрого галопа Наполеон смог бы на полном скаку неожиданно ее остановить. В распоряжении Его Величества были только выезженные до невероятного совершенства животные». Организация Императорских конюшен, структурированная ещё Первым консулом в 1802 году, предполагала наличие трёх экипажей: экипаж седла (Equipage de selle) – личный экипаж Императора, включающий главного конюшего (Grand Ecuyer), хирурга (chirurgien), забойщика (piqueur), мамелюка (mameluck), трёх конюхов (palefreniers) из числа штабных офицеров ¬ (officiers d,Еtat-¬major), пажей (pages) и слуг (domestiques), способных предоставить монарху всё необходимое; экипаж упряжки (Equipage d,attelage) и экипаж кампании или транспортный (Equipage de campagne ou des transports). С 1808 по 1810 год штат экипажей состоял из 500 лошадей, с 1810 по 1814 год – из 450 лошадей; средний срок службы 4 года, но около 30 лошадей состояли в экипаже более 10 лет; статистика потерь в военные годы – 20 лошадей, во время Русского похода – 69 лошадей. В общей сложности, за период Империи в конюшнях состояло около 6 000 лошадей, служивших лично Императору и его окружению (100-130 лошадей одновременно), транспортирующих кареты и повозки (продуктовые и для кухонных принадлежностей, для бухгалтерии, канцелярии и трёх кузниц – для каждого экипажа использовались четыре или шесть лошадей, ещё 12 держались наготове на смену). По состоянию на 1 января 1805 года служба Императорских конюшен насчитывала 533 человека и по свидетельству того же Констана: «Его Величество ценил хороших конюхов, и поэтому принимались все необходимые меры, чтобы пажи получали самое тщательное обучение при подготовке на должность конюха. Чтобы научиться уверенно и с изяществом садиться на лошадь, им приходилось практиковать такие упражнения, связанные с вольтижировкой, которые были бы годны для выступлений в цирке». Во время военных кампаний Император мог воспользовться любой попавшейся под руку армейской лошадью, но в его личной конюшне состояли 30 лошадей, имеющих ранг «Лошадей Его Величества» (Les chevaux de Sa Majeste) – за период Империи их штат менялся более трёх раз и, таким образом, через конюшню прошли более 100 лашадей, из которых только несколько стали широко известны, благодаря личной привязанности Наполеона или участию в знаменитых сражениях. Первое знакомство генерала Бонапарта с арабской породой произошло в 1798 году в Египте (Egypt), когда шейх Аль-Бакри (Khalil-Al-Bakri) преподнёс в подарок главнокомандующему жеребца чёрной масти и сопровождающего его конюха по имени Рустам (Roustam Raza) (1782-1845). Серый в яблоках араб «Кир» (Cyrus) имел честь нести Императора в сражении при Аустерлице (Austerlitz), также как и «Интендант» (Intendant), который благодаря своему уравновешенному нраву использовался на триумфальных парадах и торжественных церемониях (солдаты Старой гвардии прозвали его «Coco»). Особым расположением Императора пользовался арабский скакун масти чёрный гагат по имени «Wagram», подаренный австрийским императором и занявший место в Императорской конюшне 8 июня 1810 года в возрасте пяти лет (первоначально имел кличку «Mon Cousin», но был переименован в «Ваграма», поскольку маршалы Империи, к которым Император традиционно обращается «Мой кузен», протестовали против такой непроизвольной ассимиляции), говорили, что когда «Ваграм» слышал барабанный бой «Aux champs», свидетельствующий о прибытии хозяина или видел самого Императора, входящего в конюшню, он принимался топать и бить ногой в землю - Наполеон подходил к нему с кусочком сахара, обнимал за шею и говорил: «Вот тебе, мой кузен!». «Ваграм» принимал участие в Русской кампании 1812 года и Саксонской кампании 1813 года, сопровождал хозяина на остров Эльба (Elba), участвовал в событиях «100 дней» и сражении при Ватерлоо (Waterloo), 8 ноября 1821 года передан в конюшни Руле (Roule). Другим любимцем Императора был серый в гречку (почти белый) араб «Визирь» (Vizir), рождённый в 1793 году и подаренный в 1805 году турецким султаном – «Визирь» участвовал в сражении при Эйлау (Eylau) и сопровождал своего хозяина в Русском походе, после второго отречения Императора конь содержался как реликвия бывшим служащим Императорских конюшен господином Шолером (Chaulaire) и умер во Франции 30 июля 1826 года; после смерти «Визиря» таксидермировали и его чучело в 1839 году приобрёл господин Джон Грейвс (John Greaves), передавший его в том же году Обществу Естествознания Манчестера (Manchester); 29 июня 1868 года чучело было возвращено во Францию в Музей Лувра (Musee du Louvre) и в 1870 году помещено в экспозицию Музея Армии (Musee de l,Armee). Светло-серый (по свидетельству современников «по цвету похожий на сюртук Наполеона») арабский жеребец «Маренго» (Marengo) участвовал в сражениях при Аустерлице, Йене (Iena) и Ваграме (Wagram); при Ватерлоо носил Императора с 7 до 10 часов вечера, был ранен в ногу и захвачен английским офицером из свиты герцога Веллингтона (Sir Arthur Wellington), который в качестве ценного трофея увёз коня в Англию; пал в 1832 году в возрасте 37 лет, скелет «Маренго» (Marengo) выставлен в Военном музее (War Museum) в Лондоне (Londres). Серый арабский жеребец «Никель» (Nickel), подаренный Императору в 1805 году турецким султаном; после сражения при Йене нёс своего хозяина во время парада в Берлине (Berlin), когда Император снял шляпу, приветствуя статую Фридриха Великого (Frederic le Grand) у Бранденбургских ворот – этот жест был оценен пруссаками и офицер «Чёрных гусар» Маршнер (Marschner) протянул ему кусок традиционного хлеба с тмином; Император попробовал кушанье и воскликнул: «Ах! Это хорошо для Никеля!! (Ah! C,est bon pour Nickel!), что в немецкой транскрипции прозвучало как «Pumpurnickel» - до сих пор так именуют тминный хлеб, представленный во всех немецких кондитерских. Араб «Али» (Aly), один из любимцев, был захвачен солдатом 18-го драгунского полка (18e Regiment de dragons) в сражении 20 июля 1798 года при Пирамидах (Pyramides) и преподнесён генералу Мену (Jacques-Francois Menou), который в 1801 году привёз жеребца в Европу и подарил Первому консулу - носил Императора в сражениях при Эсслинге (Essling) и Ваграме; в 1810 году на параде в Париже послужил причиной опалы фаворита Полины Бонапарт (Pauline Bonaparte) (1780-1825) капитана 2-го гусарского полка (2e Regiment de hussards) графа Канувиля де Раффто (Armand-Jules-Elisabeth de Canouville de Raffetot) (1785-1812) – кони Императора и капитана столкнулись крупами, Наполеон был взбешён и выкрикнул: «Ваша лошадь слишком молода, а её кровь слишком горяча. Я отправлю вас охладить её!» (Votre cheval est trop jeune, а son sang est trop chaude. Je vous expеdierai refroidir elle!), через несколько дней граф Канувиль был уже на фронте в Испании. Араб «Яфа» (Jafa), рождённый в 1792 году, был захвачен англичанами вечером 18 июня 1815 года на ферме Кайю (Ferme de Caillou), куплен на аукционе в Бельгии господином Грином (Green) и увезён в замок Гласберри-Парк (Glassenbury Park, Kent), где содержался в лучших условиях и умер в 1829 году в возрасте 37 лет. Из других лошадей следует отметить «Красавицу» (La Belle), на которой генерал Бонапарт пересёк перевал Сен-Бернар (Grand Saint-¬Bernard) и сражался 14 июня 1800 года при Маренго (Marengo) – генерал питал к лошади особую привязанность и после окончания второй Итальянской кампании приказал обеспечить ей «отдых по высшему разряду» (repos luxueux), умерла 21 ноября 1811 года в возрасте 20 лет; кобыла «Штирия» (Styrie), много раз принимавшая участие в парадах в Тюильри (Tuilleries) и в 1810 году переведённая в Экипаж упряжки; каштановый испанский жеребец «Гонзальве» (Gonzalve) участвовал в Испанской кампании 1808 года, Русской кампании 1812 года и Французской кампании 1814 года, сопровождал Императора на остров Эльба, вместе с хозяином возвратился во Францию и 8 апреля 1815 года отправлен на заслуженный отдых; серый в яблоках «Таурис» (Tauris), на спине которого Император вошёл 14 сентября 1812 года в Москву, а в ноябре 1812 года пересёк Березину, оставив пределы России; в марте 1815 года «Таурис» выступил героем «Полёта Орла» (Vol de l,Aigle), доставив Императора от бухты Жуан (Golfe¬-Juan) до Парижа (Paris), участвовал в сражении при Ватерлоо (Waterloo), а после второго отречения Императора был передан на попечение господина Монтаро (Montarau), который до конца жизни коня каждое утро прогуливал его вокруг Вандомской колонны (Colonne Vendome), известной как «Колонна Великой Армии» (Сolonne de la Grande Armеe); белый «Бижу» (Bijou), на котором генерал Бонапарт в 1796 году триумфально въехал в Милан (Milan) после победы при Лоди (Lodi); славившийся выносливостью оверньский жеребец «Канталь» (Cantal); гнедой жеребец «Курд» (Cordoue), сопровождающий ссыльного Императора на остров Эльба (Elba); светло-серая кобыла «Дезире» (Desiree), названная в честь Дезире Клари (Desiree Clary) (1777-1860), супруги маршала Бернадотта (Jean-Baptiste-Jules Bernadotte), королевы Швеции и Норвегии. Подаренный принцем Евгением де Богарне (Eugene de Beauharnais) скакун «Королёк» (Roitelet), рождённый от лимузенской кобыли и английского жеребца, славился горячим нравом и на одном из парадов в 1809 году понёс своего хозяина, врезался в ряды пехоты и опрокинул нескольких гренадёр, после чего Император держал его в стороне до 1812 года, когда «Королёк» был включён в состав бригады из 30 лошадей, предназначенных для Русской кампании (при отступлении армии Император вновь приказал привести «Королька» и проделал на нём большую часть пути, поскольку другие лошади плохо держались на засыпанном снегом льду). В сражении 29 апреля 1813 года при Люцене (Lutzen) пушечное ядро пролетело возле самой головы «Королька», опалив его гриву, но жеребец оставался неподвижен, 1 марта 1814 года в сражении при Арси-сюр-Об (Arcis-sur-Aube) конь спас жизнь своего хозяина, приняв на себя взрыв снаряда вражеской гаубицы (благодаря почве размытой снегом и дождём, взрыв не причинил вреда и «Королёк» был отправлен на заслуженный отдых 8 апреля 1815 года). Английский чистокровный жеребец «Геродот» (Herodoh) был конфискован у графа фон Плесса (von Pless) после оккупации Мекленбурга (Meklenbourg) в 1806 году, в Императорских конюшнях получил имя «Нерон» (Neron), участвовал в сражении при Эйлау (Eylau) и в Русском походе, во время Московского пожара частично потерял зрение вследствие попавшей в правый глаз искры, после второй Реставрации был найден маршалом Блюхером (Gebhard-Leberecht von Blucher) в Марселе (Marseille) и возвращён прежнему хозяину. Довольно часто Император преподносил лошадей своей конюшни в качестве подарка: в 1806 году жеребец «Удобный» (Commode) был подарен королю Баварии, а кобылы «Звезда» (Еtoile) и «Эфиопка» (Еthiopienne) – принцессе Баденской; после заключения Тильзитского мирного договора в 1807 года император Александр I-й получил жеребца «Селима» (Sеlim). Перечень всех лошадей Императорской конюшни хранит реестр Императорского дома Национального архива Франции (Le registre de la maison Impеriale des archives Nationales de la France): «Aboukir», «Aly», «Arabella», «Artaxercеs», «Austerlitz», «Babylonien», «Baladiеre», «Belle», «Bouffon», «Calvados», «Cantal», «Cеsar», «Cid», «Clеopаtre», «Coceyre», «Conquеrant», «Cordoue», «Cyrus», «Diomеde», «Distinguе», «Duc», «Edile», «Effendi», «Emule», «Endurant», «Estime», «Еtrangеre», «Euphrate», «Extrеme», «Famillier», «Folаtre», «Frеre», «Georgien», «Gesner», «Gracieux», «Grisou», «Guza», «Hahim», «Harbet», «Hector», «Helavert», «Hеricle», «Iеna», «Jaspе», «Judith», «Louvette», «Lydienne», «Lyre», «Major», «Marengo», «Naiade», «Nankin», «Naturaliste», «Naufragе», «Nausicaa», «Navigateur», «Navire», «Nickel», «Ninon», «Ramier», «Robuste», «Roitelet», «Russe», «Sagonte», «Sahara», «Sеlim», «Sеlim», «Styrie», «Suez», «Sultan», «Tauris», «Timide», «Triomphant», «Vizir», «Wagram». Существуют сотни картин и тысячи гравюр, на которых Император изображён верхом, вместе с тем, аутентичных портретов лошадей Его Величества не так много: в 1813 году российкий художник немецкого происхождения Александр Иванович Зауервейд (Alexander Sauerweid) (1782-1844) по заказу и при финансировании Армана де Коленкура написал портреты 13 из 23 лошадей, имеющих ранг «Лошади Его Величества»: «Curde», «Labrador», «Cyrus», «Cid», «Cordoue», «Sara», «Sagonte», «Epicurien», «Intendant», «Embelli», «Gessner», «Breant» и «Wurtzbourg»; французский живописец Орас Верне (Emile-Jean-Horace Vernet) (1789-1863) изобразил остальных: «Visir», «Gisors», «Lowka», «Favori», «Harbet», «Neron», «Wagram», «Calvados», «Tamerland» и «Hippogriffe»; замечательные портреты «Тамерлана» написал также Теодор Жерико (Jean-Louis-Andre-Theodore Gericault) (1791-1824); в 1801 году барон Гро (Antoine-Jean Gros) (1771-1835) изобразил знаменитого «Marengo»; в музеях Мальмезона и Буа-Про (Musee nationale des chateau de Malmaison et de Bois-Preau) храняться изображения ещё девяти лошадей («Distingue», «Familier», «La Belle», «Aboukir», «Vizir», «Cheich», «Major», «Sahara», «Triomphant»), исполненных в 1806 году художником Пьером Мартине (Pierre Martinet) (1781-).

"Distingue", работа Мартине.

"Familier", работа Мартине.

"La Belle", работа Мартине.

"Cheich", работа Мартине.

"Vizir", работа Мартине.

"Major", работа Мартине.

"Sahara", работа Мартине.

"Triomphant", работа Мартине.

"Marengo", работа Гро.

"Tamerland", работа Жерико.

"Tamerland", работа Жерико.

21.10.2011

Глаза лошадиные в душу заглянут, от глаз лошадиных печали увянут…

Лицо коня прекрасней и умней.
Он слышит говор листьев и камней.
Внимательный! Он знает крик звериный
И в ветхой роще рокот соловьиный.

И зная всё, кому расскажет он
Свои чудесные виденья?
Ночь глубока. На темный небосклон
Восходят звезд соединенья.
И конь стоит, как рыцарь на часах,
Играет ветер в легких волосах,
Глаза горят, как два огромных мира,
И грива стелется, как царская порфира.

И если б человек увидел
Лицо волшебное коня ,
Он вырвал бы язык бессильный свой
И отдал бы коню. Поистине достоин
Иметь язык волшебный конь!

Мы услыхали бы слова.
Слова большие, словно яблоки. Густые,
Как мед или крутое молоко.
Слова, которые вонзаются, как пламя,
И, в душу залетев, как в хижину огонь,
Убогое убранство освещают.
Слова, которые не умирают
И о которых песни мы поем.

Из истории

Буцефал
"Неукротимый, укрощенный Александром Великим"
Буцефал — конь Александра великого. Эта история любви и дружбы между тем, кто в возрасте 22 лет одолел грозных персов, и его конем — быть может, самая прекрасная история в мире.Буцефал был представителем наилучшей породы лошадей в Фессалии в той области Греции, откуда, по преданиям, были родом мифические кентавры, эти сказочные создания с человеческими торсами и с конскими телами.
Буцефал, чья кличка в переводе с греческого означает "бычья голова" (вероятно, это был намек на широкий лоб и на широкие, открытые ноздри), был вороной масти, с белой "звездочкой" во лбу. Глаза у него были разноцветные, один — черный, другой — карий. К тому же радужная оболочка глаз была окружена беловатой полоской; ростом он намного превосходил лошадей того времени.Буцефал был столь норовист и необуздан, что никто не мог его укротить и сесть на него верхом. Александр, которому тогда было всего 12 лет, принял вызов. Он тогда уже не раз был участником сражений и славился умением превосходно ездить верхом. Он поклялся, что сумеет укротить жеребца. Он начал с того, что принялся изучать поведение огромного вороного коня, дабы найти его "слабое место". Он заметил, что конь боится собственной тени и теней людей, приближавшихся к нему. Заигрывая с конем и ласково трепля его по холке, юноша сумел сделать так, что конь встал против солнца и не видел тени, а Александр в эту минуту вспрыгнул ему на спину и вцепился в гриву; конь метался из стороны в сторону, долго-долго скакал галопом, прежде чем вместе со всадником вернулся туда, где находился царь Македонии.

Александр

Инцитатус
"Тот, кого Калигула любил до безумия"
Калигула подарил своему коню Инцитатусу конюшню из мрамора, где кормушка (ясли) была сделана из слоновой кости. Настоящее чудо! Там была и чаша из чистого золота, в которую наливали вино — ее подавали коню.
Накануне бегов на ипподроме или игр в цирке на улицы Рима отправлялись сотни солдат, дабы они довели до сведения римлян приказ сохранять тишину до утра, чтобы Инцитатус мог выспаться. Надо сказать, что в те времена уличное движение в Риме было столь интенсивным, что телегам с провизией было запрещено появляться там днем во избежание образования "пробок", так что они сновали по улицам Вечного города по ночам, производя жуткий шум. И вот ради коня римлян оставляли без продовольствия!
Пурпурная конская сбруя, украшенная драгоценными камнями, и жемчужные ожерелья, которые носилИнцитатус, были всего лишь малой частицей его личных сокровищ. Его хозяин подарил ему дворец, уставленный дорогой мебелью, где суетились многочисленные рабы. Он хотел, чтобы представители высшей знати приходили к его коню в гости, пили и ели за его столом и приглашали его коня в свои дома. Но и этого впавшему в безумие императору было мало! Калигула решил, что сенат должен назначить его жеребца консулом. Это было уже слишком! Хереас, трибун преторианской гвардии, положил конец этому безумию, вонзив кинжал в грудь императора.

Калигула

Копенгаген
"Благородный слуга"
Выходец из самой родовитой конской аристократии, Копенгаген почти 25 лет был боевым спутником одного из самых великих английских полководцев, герцога Веллингтона. Копенгаген был представителем породы чистокровной верховой, или английской скаковой, столь почитаемой в начале XIX века; в нем еще очень сильно ощущалась кровь чистокровных арабских скакунов.Всю жизнь Копенгаген вел себя так, как подобало вести себя настоящему боевому коню, гордому жеребцу, осознающему свое высокое предназначение и благородное происхождение.Копенгаген, любивший приветствовать солдат громким ржанием, не терпел, когда к нему подходили слишком близко и начинал брыкаться. Однажды такие прыжки едва не стоили жизни его хозяину, который вылетел из седла и упал под копыта скакуна; только случайность помогла ему уцелеть.Копенгагену было четыре года, когда герцог Веллингтон купил его в Испании, в 1812 году. Он ездил на нем на протяжении всей военной кампании на Иберийском полуострове. Но самым блистательным подвигом коня было его участие в сражении при Ватерлоо. В тот достопамятный день 15 июня 1815 года два гиганта всемирной истории сошлись в жестоком поединке, восседая на своих скакунах; Веллингтон одолел Наполеона.Когда в 1836 году, в почтенном возрасте, 28 лет от роду, Копенгаген умер, он был похоронен с воинскими почестями на землях герцога, в его поместье в Гемпшире. В Лондоне под деревьями Гайд-парк-Корнер возвышается сегодня бронзовая статуя Копенгагена, на котором восседает герцог Веллингтон.

Маренго
"Любимый конь императора"
Маренго был всего лишь одним из 130 личных коней императора Наполеона. Но, похоже, этот небольшой жеребец арабской породы, белой масти, стал любимцем великого человека. Он попал во Францию после египетской кампании в 1799 году и в 1800 году получил свою кличку в честь сражения, в ходе коего победоносный полководец восседал у него на спине.В действительности Маренго в чем-то походил на Наполеона, и наоборот: оба были небольшого роста, но отчаянно смелы; оба были неутомимы и обладали чрезвычайно редкими особенностями организма, а именно Наполеон мог спать по три часа в сутки и диктовать несколько писем одновременно, а Маренго мог скакать галопом пять часов подряд.Маренго был под седлом Наполеона в битве при Аустерлице в 1805 году, под Ваграмом, под Йеной, а также унес его и от той гекатомбы, в которую превратилось отступление французов из России в 1812 году. Служить августейшему всаднику — задача не всегда приятная. Случались и неприятности, как, например, в тот день, незадолго до полнейшего разгрома, когда Маренго поскользнулся на обледеневшей дороге, из-за чего император упал, а вместе с ним упал и моральный дух его войска, ибо солдаты и офицеры увидели в этом падении дурное предзнаменование.Сражение при Ватерлоо (15 июня 1815 года) было последним, в котором участвовала знаменитая пара. Маренго был "взят в плен" англичанами, отправлен в Англию и продан генералу-гренадеру Ангерштейну. Конь честно и достойно носил в седле всадника-англичанина до 27 лет, а потом жил на покое в конюшне.Затем началась посмертная "жизнь" Маренго. Его скелет был помещен в Национальный военный музей, а одно из его копыт, превращенное в табакерку, было подарено генералом Ангерштейном офицерам-гвардейцам.

Наполеон